Артур Сулейманов: Большая Евразия как глобальный «стартап»

Глобальная инициатива «Большая Евразия» находится ещё на стадии концептуализации и не переходит в практическую область реализации. Применение проектного подхода позволяет объяснить многие процессы в Евразии, рассмотреть саму идею «Большое евразийское партнёрство» через сбои в системе и матрицу (уровни) готовности проекта.

Справка: Регион «Большая Евразия» охватывает евразийский континент и часть африканского, включает: 48 государств Европы, 50 – Азии, 7 – Северной Африки (по классификации ООН).

Если мы рассматриваем не географическую, а политико-экономическую коннотацию Большого евразийского партнёрства, то следует обратить внимание на экспертную и политическую проработку этого вопроса.  

В 2015 году на заседании Астанинского клуба была представлена концепция развития евразийского региона с позиций разных государств и их интересов. На политическом уровне актуализировал Большое евразийское партнёрство Президент России Владимир Путин, который в 2016 году на Санкт-Петербургском экономическом форуме инициировал обсуждение этого проекта:

«Предлагаем подумать о создании большого Евразийского партнерства с участием Евразийского экономического союза, а также стран, с которыми у нас уже сложились тесные отношения: Китай, Индия, Пакистан, Иран. И, конечно, имею в виду наших партнеров по СНГ, других заинтересованных государств и объединений».

Россия исключает некоторые риски для экономик евразийских сран  

Основным инициатором проекта, безусловно, является Россия. Интерес российской стороны обусловлен сразу несколькими факторами.

Во-первых, возросшей экономической мощью Китая и продвижением инициативы «Экономический пояс Шёлкового пути», пронизывающей евразийский регион, включая Россию, государства Центральной Азии. По естественным причинам (территориально-географическим, экономическим, политическим) Россия учитывает эти аспекты и предпринимает попытки синхронизировать глобальные инициативы через евразийскую интеграцию.

Во-вторых, санкции со стороны США и коллективного Запада. В таком контексте Большая Евразия рассматривается, как возможность адаптироваться к ограничительным международным условиям и преодолеть внешнюю изоляцию, искусственно конструируемую со стороны Запада.

Отдельно отметим, что нарастающая мощь Китая касается всех евразийских государств, а не только России. Для отдельных стран это настоящий вызов, который актуализирует на экспертном и политическом поле обсуждение вопросов, касающихся экономического суверенитета и будущего.   

При этом европейский опыт интеграции хотя и рассматривается в теории как классический, но для Большой Евразии сегодня является малоэффективным. Поскольку отсутствуют исторические и политические предпосылки к объединению континента «сверху». Не говоря уже о факторе нарастающей глобальной неопределённости, который скорее негативно влияет на международные отношения и делает их более нервозными, с постоянной оглядкой государств на многовекторность.

Поэтому, если рассмотреть проект «Большая Евразия» шире, то становится понятно, что его интересантами выступает Россия и Китай, а бенефициарами - все евразийские страны.

Нужно понимать, что Россия, обладает необходимыми ресурсами для выстраивания выгодных коммуникаций с китайской экономикой, в том числе, через евразийскую интеграцию и тем самым исключает некоторые риски для экономик государств Большой Евразии.

Китайская сторона понимает все эти тенденции и то, что Запад оказывает сопротивление экономическому росту КНР. Но отказываться от своих планов никто не собирается. В условиях внешнего сопротивления Китай будет продвигать два механизма в рамках проекта «Большая Евразия»: взвешенные финансовые расходы и осторожная заинтересованность евразийской интеграцией.

В плане реализации проект сталкивается с трудностями, но они решаемы

В проектном менеджменте выделяют два основных инструмента (по Г.П. Щедровицкому), позволяющие выявить сбои в проекте.  Первый инструментарий позволяет определить в какой точке мы находимся и в каком направлении двигаемся. Этот инструментарий позволяет рефлексировать сбои на трёх этапах: концептуализации, технологизации, внедрения (запуска). 

На этапе концептуализации «Большой Евразии» мы видим следующие сбои: разновекторность внешнеполитической деятельности стран; неоднородность концепции; отсутствие общего виденья Большой Евразии и конкретно-выделенных направлений работы. На данный момент имеется идея проекта, выделены интересанты и бенефициары.

На этапе технологизации раскрыт основной механизм взаимодействия. Сопряжение ЕАЭС и ЭПШП. Сбои здесь мы можем увидеть следующие -  риски от сопряжения для России, стран СНГ, Китая и других участников проекта. На этапе внедрения происходит придание политической формы конфигурации «Большая Евразия».

Кажется, что на всех этапах сегодня делается работа и проявляется определённая активность по продвижению проекта. Но в плане реализации проект сталкивается с трудностями, которые мешают продвинуться в решении задач на каждом из представленных уровней.

И здесь мы обращаемся ко второму инструментарию проектного менеджмента, который позволяет выявить сбои по горизонтали в социально-экономической (взаимодействие государств, экономик, бизнесов, культур, народов) и технической системе (продукт, коммуникация, канал и инфраструктура).

Сбой может быть в социально-экономической или технической системе, а может быть на стыке. Важно понимать, что если мы предлагаем прогрессивные решения на уровне технической системы, то может оказаться что на уровне социально-экономической системы это никому не нужно. Поскольку они не приводят к каким-то конкретным социально-экономическим результатам. Или, наоборот.

ЕТИ и научный принцип формирования «Большой Евразии»

Если рассматривать проект «Большая Евразия» как глобальный «стартам», то здесь необходимо учитывать уровни готовности (зрелости) проекта с позиций ЕТИ – евразийской технологической инициативы (аналог НТИ в России).

Почему ЕТИ?

Во-первых, она объединяет людей, а не страны и государства. ЕТИ изначально должна строиться как широкое коалиционное действие, предполагающее формирование проектных групп из экспертов, технологических менеджеров, исследователей и т.д.

Во-вторых, с точки зрения развития и продвижения ЕТИ должна включать новые глобальные высокотехнологичные рынки и цифровизацию евразийской экономики. Именно в этих направлениях есть наибольшие шансы на успех. При текущей конъюнктуре Запада попытка догнать мировых лидеров на уже сложившихся рынках или использовать их модели для евразийской аудитории бесперспективна. Нам нужно формировать свои собственные рынки (высокотехнологичные рынки Большой Евразии).

Уровень реализации каждого этапа проекта «Большая Евразия» должен складываться из технологической, информационной, производственной, экономической и культурно-образовательной подготовки. Для этого нужно выделить матрицу готовности отдельных этапов проекта «Большой Евразии»: от утверждения и публикации базовых принципов технологии до демонстрации технологии в окончательном виде при испытаниях образца.

«Стартап» через понимание интересов соседа

Для того чтобы проект «Большая Евразия» был запущен, помимо научной составляющей, необходимо:

1. Провести согласованную информационную кампанию под брендом «Большая Евразия». Ни одна страна ещё не организовывала масштабных мероприятий под брендом «Большая Евразия». Сейчас это «вещь в себе».
2. Подписать договор о Большой Евразии. Инициатором могут стать, например, Россия, Казахстан, другие надёжные страны-партнёры по ЕАЭС и СНГ, Китай. Декларативность в таком контексте позволит снизить градус неопределённости вокруг проекта и продемонстрирует мировому сообществу общее виденье Большой Евразии, пусть даже с некоторыми оговорками.

Большая Евразия – это современный глобальный проект, завязанный на понимании одного самого главного принципа, что интересы государства напрямую связаны с интересами соседей и это касается всех аспектов взаимодействия: экономики, безопасности, политики, культуры и т.д. Это своего рода ответ вызовам глобальной турбулентности и неопределённости, которые в ближайшие десятилетия будут только нарастать, как и вся эта нервозность в системе международных отношений.

Центр геополитических исследований «Берлек-Единство»