Совсем недавно 2019 г. называли годом протестной активности населения постсоветских стран. Однако нынешний год характеризуется дополнительным ростом протестных настроений. Дело в том, что на уже существующие конфликтные стрессоры накладываются новые эпидемиологические и сопутствующие социально-экономические риски и политические противоречия. В связи с этим в мировом сообществе, и на территории постсоветских государств в частности, актуализируется вопрос поиска механизмов мирного и ненасильственного разрешения социальных конфликтов.
Иными словами, проблема современной возрастающей конфликтогенности общества кроется в том числе в неэффективности мер по деэскалации конфликтов. При этом чаще всего под мерами разрешения конфликтов понимаются штрафы и задержания, насильственное пресечение несогласованных акций, принятие запретительных правовых норм и пр. Конечно, подобные шаги ещё больше увеличивают степень накала социальных противоречий. Излишние силовые меры по пресечению массовых митингов и демонстраций ведут к дополнительному росту агрессии со стороны протестующих групп.
С другой стороны, в мировой практике иногда встречаются и обратные кейсы. К примеру, бывает, что абсолютное удовлетворение требований протестующих приводит к формированию «традиции протеста» среди ряда социальных групп. В сознании активных представителей протестных акций формируется особая привычка разрешения социальных противоречий через крайние формы массового протеста.
В то же время, нередко сама возможность нахождения компромисса между конфликтующими протестными группами и субъектами конфликта ставится под сомнение. И этому есть объективные причины. К примеру, острые политические противоречия порой бывают неразрешимы ввиду невыполнимости выдвигаемых требований со стороны оппозиционно настроенных групп. Аналогичное можно утверждать и в призме социально-экономических причин некоторых общественных протестных акций. Нередко государство не в состоянии быстро решить накопившиеся социальные проблемы потенциальной протестной группы.
На постсоветском пространстве массовые социальные конфликты также довольно редко разрешаются исключительно в мирном ключе. В каком-то смысле этому мешает и сама масштабность – удовлетворить требования большой части населения тяжело. Сказываются и вышеозначенные факторы нарастания турбулентности конфликта из-за попыток насильственного разгона публичных акций. На эти аспекты иногда накладывается и вмешательство внешних (или внутренних) геополитических сил, способных спонсировать выгодные для них протестные движения. В итоге, протестные акции в каком-то смысле дискредитированы и не имеют действительной социально-практической силы.
Тем не менее, де-факто социальный протест является одним из наиболее эффективных инструментов проявления гражданской активности и волеизъявления народа. Конечно, здесь очень важны условия мирного течения протестных мероприятий, разумная реакции властей и отсутствие скрытой геополитической ангажированности представителей протестных групп.
В случае стран постсоветского пространства, для обеспечения эффективности социального протеста, его субъектам необходимо развить в себе культуру подобных публичных акций. К примеру, в наших странах всё еще абсолютно непопулярны практики медиации. Лишь относительно недавно технологии медиации и разрешения конфликтов начали применяться в юриспруденции. В то же время, медиативные программы очень развиты в государствах Запада, которые гораздо раньше перешли на демократические рельсы.
В свою очередь в странах СНГ и ЕАЭС гражданское общество всё еще находится на стадии формирования. В этот период на протестную арену выходят новые поколения, для которых публичная акция – естественный инструмент решения социальной проблемы. В связи с этим, для общественности постсоветских государств сегодня крайне важно направить политическую деятельность таких молодежных социальных групп в конструктивное русло.
Однако здесь ни в коем случае нельзя запрещать саму протестную активность. Напротив, правовое поле в этой сфере должно быть максимально либерально, исходя из возможностей конкретного государства. Это обусловлено тем, что «охота на ведьм» приведет либо к социально-политическому и правовому нигилизму молодежи, либо создаст благоприятную почву для крайних (негативных) форм протеста – насильственных акций. Иными словами, нашим странам важно имплементировать в свое общественное сознание «нормальность» мирного протеста. При этом нельзя забывать о том, что активные социальные группы, и в особенности молодые люди, должны уметь: самостоятельно распознавать манипуляционные алгоритмы и механизмы общественных конфликтов, выявлять и противостоять внешнему воздействию на потенциальный протест, пресекать эскалацию протеста в насильственные акции.
Центр геополитических исследований «Берлек-Единство»
Фото: severinform.ru
