Суть современных технологических трансформаций мировой экономики, характеризуется беспрецедентными темпами, масштабами и охватом происходящих изменений. Растущие потоки информации и данных постепенно приобретают большую экономическую ценность, нежели мировая торговля товарами. По сути, мы являемся свидетелями перехода к цифровой глобализации экономики, процессы которой также обозначаются как «четвёртая промышленная революция».
В российском правовом поле цифровая экономика определяется в качестве «хозяйственной деятельности, в которой ключевым фактором производства являются данные в цифровом виде, обработка больших объемов и использование результатов анализа которых по сравнению с традиционными формами хозяйствования позволяют существенно повысить эффективность различных видов производства, технологий, оборудования, хранения, продажи, доставки товаров и услуг».
Иными словами, под цифровой экономикой подразумевается экономическая деятельность, направленная на развитие компьютерных технологий, электронной коммерции, онлайн-банкинга, онлайн-торговли и иных цифровых отраслей или деятельность в целом, связанная с этими направлениями.
Цифровизацию мировой экономики и, соответственно, международной торговли можно назвать общеглобальным новейшим трендом её развития. Интенсивный рост доли сферы услуг, как в национальных экономических системах, так и в процессах международной торговли привел к тому, что ключевую роль в структуре рынка услуг уже играют информационные технологии и бизнес киберпространства. Быстрое развитие интернета, повсеместное и глобальное распространение мобильных технологий, а также постоянно снижающаяся стоимость доступа в интернет переросли в информационную революцию, которую в наши дни уже называют цифровой промышленной революцией.
Не вызывает удивления тот факт, что каждое из государств мира, а также их региональные блоки стараются как можно быстрее взять цифровые технологии на вооружение в глобальной торговой гонке. Страны постсоветского пространства и участники Евразийского экономического союза также признали цифровизацию экономики одним из ключевых новых направлений евразийской интеграции и потенциального наращивания собственных долей и влияния на мировом рынке. Поддержка этого направления не была закреплена в 2015 г. Договором об образовании ЕАЭС, однако уже в 2016 г. стороны учредили отдельный блок по диджитализации в рамках деятельности Евразийской экономической комиссии.
В год начала объединения экономик государств в систему ЕАЭС доля цифровых услуг в системе экспорта услуг уже составляла 28%. Для сравнения, аналогичный показатель Европейского союза достигал 36% - разрыв не такой большой. Эксперты и аналитики Всемирного банка считают, что при реализации политики развития цифровой экономики в ЕАЭС этот показатель к 2025 году может достичь от 51% до 74% от общего показателя экспорта услуг. В этой связи не удивительно, что обсуждение потенциала взаимодействия в цифровом секторе экономики стало важно частью многих заседаний ЕЭК, посвященным развитию экспорта ЕАЭС. Как отвечают специалисты Евразийской комиссии, экспорт цифровых услуг может быть особенно интересен для Республики Армении, которая не имеет общих границ с остальной таможенной территории Союза.
Сегодня государства организации занимают средние позиции в рейтинге развития цифровой экономики. Лидирует среди стран «евразийской пятерки» Республика Беларусь – 32 место в индексе развития информационно-коммуникационных технологий ООН (ИКТ), следом идёт Россия – 45 место (по состоянию на 2017 год). Лидирующие позиции в общемировом рейтинге занимают Исландия, Южная Корея и Дания. Этот рейтинг показывает, что надеяться на экстренно интенсивный рост цифровизации экономики и использование этого потенциала в вопросах наращивания внешней торговли не приходится.
Здесь опять может помочь наднациональный характер общего рынка ЕАЭС. Например, сейчас Евразийской комиссией ведутся работы по потенциальному соглашению формата «ЗСТ+» между ЕАЭС и Королевством Камбоджа, направленного именно на цифровое экономическое взаимодействие сторон. Разумеется, подобные меры нельзя назвать исчерпывающими. Однако сегодня существует потенциал заключения аналогичных соглашений и с другими государствами, так или иначе рассматривающих возможности сотрудничества с ЕАЭС.
Наиболее приоритетными здесь видится китайское и турецкое направления. Заключение соглашений о полноценных зонах свободной торговли с Китаем или Турцией видится сомнительным. Дело в том, что от этого могут значительно пострадать отечественные производители стран Евразийского союза. На современном этапе производители и экспортеры государств ЕАЭС не могут конкурировать с представителями крупного рынка Турции, и тем более крупнейшей экономики Китая. С другой стороны, взаимодействие в формате цифровизации торговых процессов между сторонами может быть выгодно всем. Иными словами, имеет смысл рассмотреть потенциал заключения соглашений о ЗСТ, направленных именно на либерализацию торговли цифровыми услугами.
Странам «евразийской пятерки» сегодня особенно важно учитывать изменения в конфигурации мировой торговли и уход многих операций с реальными товарами и услугами в информационно-цифровую среду. Для этого государствам ЕАЭС на первоначальном этапе предстоит провести меры по гармонизации и унификации программ развития цифровой экономики и переводу этих компетенций на наднациональный уровень. Подобные меры позволят объединить технологический, научный и инновационный потенциал пяти государств, что, в свою очередь позволит вести более эффективную конкурентную борьбу с лидерами рейтинга развития ИКТ.
Также немаловажно учитывать смещение процессов глобальной конкуренции в нематериальную сферу. Эта тенденция развития международной торговли характеризуется ростом доли сферы услуг в системе мировой торговли. Разумеется, этот тезис не означает необходимости сокращения объемов материального производства. Речь идёт о потенциале диверсификации экспорта экономик ЕАЭС не только за счёт продукции обрабатывающей промышленности, но и за счёт экспорта цифровых услуг.
Этому также будет способствовать появление новых форматов и возможностей для международного бизнеса благодаря цифровизации. Сегодня в мире происходят процессы стирания границ между внутренними и международными экономическими операциями. Такое стало возможно благодаря тем же факторам цифровой глобализации современности. Государства-участники Евразийского союза ведут довольно активную политику цифровизации внутренней торговли: вводят системы «одного окна», при которых представителям бизнеса можно получить все необходимые разрешительные экспортные документы в онлайн-режиме; стараются максимально перевести трансграничные расчеты в цифровую банковскую среду; вводят цифровые логистические системы учёта и контроля грузоперевозок. Однако теперь важно перенести эти меры и на сферу взаимодействия с внешними игроками – странами нерезидентами ЕАЭС и другими региональными интеграционными объединениями.
Здесь нельзя не отметить важность государственной поддержки научной и практической деятельности, связанной с цифровизацией, необходимость наращивания венчурных инвестиций. Все государства Евразийского экономического союза представлены проблемой «утечки умов», поскольку объективно, перспективным учёным гораздо выгоднее вести свою деятельность за границей. Эту негативную закономерность можно победить только за счёт увеличения финансирования наукоёмких отраслей экономики и поддержки молодых ученых на всех уровнях их развития и работы.
Таким образом, экспорт услуг должен соответствовать важнейшей современной тенденции развития международной торговли и мировой экономики – цифровизации. Государствам с развивающимися экономиками – странам постсоветского пространства и, в частности, Евразийского экономического союза, важно не упустить этот тренд. Для решения этих задач требуется усиленное институциональное взаимодействие государств объединения и поэтапное, но быстрое развитие сферы цифровых услуг.
