ЦГИ «Берлек-Единство»: МАГАТЭ и Казахстан с Россией: мирный атом в политической среде

В начале недели генеральный директор Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) Юкия Амано сообщил о завершении подготовительной работы над соглашением с Казахстаном, на территории которого планируется создать банк низкообогащенного урана. Кроме основного документа (с Казахстаном) МАГАТЭ подготовили аналогичное соглашение с Российской Федерацией о транзите низкообогащенного урана по ее территории. Предполагается, что два международных договора будут подписаны сторонами в течение 2015 года, после чего начнутся работы по освоению предложенных Казахстаном площадок.

Анонсированный несколько лет назад проект по созданию банка низкообогащенного урана является частью важнейшей программой в системе ООН, которая позволит получить доступ к энергии мирного атома практически любому государству. Можно сказать, что формирование банка ядерного топлива предполагает энергетический скачок для заинтересованных стран, которые пока не используют ядерную энергию. При содействии мировых ядерных держав банк низкообогащенного урана позволит распространить потенциал мирного атома в международном формате. Как видно, цели и задачи МАГАТЭ весьма благородные. Однако в деятельности даже гуманистически ориентированных международных организаций можно заметить излишнюю политизацию.

Изначально в качестве государства-площадки для размещения банка низкообогащенного урана в МАГАТЭ была выдвинута кандидатура Российской Федерации. Однако члены «большой семерки» высказались против размещения банка ядерного топлива на территории России, так как это означало бы рост влияния последней на мировой ядерно-энергетической арене. Дополнительно, Запад опасался сближения России и Ирана ввиду того, что Москва могла бы выступить официальным поставщиком низкообогащенного урана в том случае, если Тегеран дал бы свое согласие на вывоз излишков ядерного топлива. В этой связи кандидатура России была подвергнута довольно сильной критике. Однако ее аргументы, что уже традиционно, были несколько некорректны и, к тому же, непродуктивны: Москва и Тегеран рассматривают новые формы сотрудничества в энергетической отрасли, несмотря на внешние факторы.

Стоит отметить, что кандидатура Республики Казахстан является не менее достойной. В этой стране имеется огромный опыт работы в области ядерной энергетики, который берет свое начало со времен СССР. Кроме того, Астана демонстрирует практически эталонную политику многовекторности, имея хорошие дипломатические отношения как с ядерными державами, так и с государствами, где запрещено обогащение урана. Исходя из этого, можно утверждать, что Казахстан действительно может предложить хорошую площадку для размещения банка ядерного топлива, которую будут обслуживать высококвалифицированные казахстанские специалисты.

Тем не менее, для создания банка низкообогащенного урана организация должна заключить два международных договора: соглашение о размещении банка с Казахстаном и соглашение о транзите топлива с Россией. Однако Москва отказывается принимать ежегодный отчет МАГАТЭ, который был представлен несколько дней назад. В отчете организации говорится, что Севастопольский ядерный реактор географически относится к территории Украины. В это же время официальный Киев заявляет, что «не может предоставить данные о состоянии ректора ввиду аннексии Полуострова Крым». Стоит ли говорить, что у России данные по ядерному реактору запрошены не были? Не признав возвращение Республики Крым в состав Российской Федерации, Международное агентство по атомной энергии поставило себя в положение цугцванг. МАГАТЭ выражает надежду на транзит ядерного топлива по территории России, и в то же время принимает явно политизированный ежегодный отчет.

Такое отношение к одному из своих ведущих партнеров Международное агентство по атомной энергии, конечно, не красит. Однако остаются надежды на урегулирование возникших споров путем подключения казахстанской дипломатии. Астана уже доказала свою работоспособность в качестве международного медиатора. Можно предположить, что если не сегодня, то в будущем кто-то из сторон (МАГАТЭ или Россия) должен пойти на уступки. В противном случае реализация проекта банка низкообогащенного урана отложится на неопределенный срок.

Алексей Чекрыжов – эксперт ЦГИ «Берлек-Единство»